Иерусалим обреченный [= Жребий; Салимов удел; Судьба Салема; Судьба Иерусалима / Salems Lot] - Стивен Кинг

Бен встряхнул его за плечи:

— Прекрати, Марк! Прекрати!

Марк зажал руками рот, глядя полными ужаса глазами на Бена. Потом он продолжил:

— Мне удалось найти фонарик, и я хотел сказать об этом Джимми. Но тут Джимми упал вниз и начал кричать и стонать. Последнее, что я услышал, было «Берегись, Марк!».

— Что же было внизу?

— Они просто убрали лестницу, — обреченно сказал Марк. — Джимми в темноте показалось, что она там есть. Понятно?

— Да, — сказал Бен. Ему было понятно. — А ножи?

— Они укрепили их в подвале лезвиями кверху, так что тот, кто упадет в подвал…

— Ох, — беспомощно сказал Бен. — О, Боже! Ты уверен, что он умер, Марк?

— Да. Он… кровь…

Бен посмотрел на часы. Было без десяти пять. Он почувствовал, что упускает время.

— Что мы будем теперь делать? — тихо спросил Марк.

— Поедем в город. Поговорим с Мэттом по телефону и еще поговорим с Перкинсом Джиллеспи. Мы покончим с Барлоу до наступления темноты. Мы должны сделать это.

Марк вымученно улыбнулся:

— Джимми тоже так говорил. Он тоже обещал, что мы покончим с Барлоу. Но Барлоу переиграл нас. Ребята посильнее нас пытались это сделать.

— Ты боишься?

— Да, боюсь, — просто ответил Марк. — А вы?

— Я тоже боюсь, — сказал Бен, — но я несколько ненормальный. По вине этого чудовища я потерял девушку. Мне кажется, я любил ее. Мы оба потеряли, Марк. Потеряли Джимми. Ты потерял отца и мать. Они лежат сейчас в гостиной, накрытые одеялом, — он заставлял быть себя жестоким. — Хочешь пойти и посмотреть?

Марк отшатнулся; на его лице теперь был гнев.

— Я хочу, чтобы ты был со мной, — несколько спокойнее сказал Бен. — Меня не интересует, кто пытался остановить его прежде. Теперь этим намерен заняться я. И ты мне нужен.

И это была чистая правда.

— Хорошо, — сказал Марк. Он сосредоточенно изучал свои ботинки.

— Возьми себя в руки, — сказал Бен.

— Я пытаюсь, — услышал он беспомощный ответ мальчика.

Подъехав к автозаправочной станции, Бен вышел из машины, и, приказав Марку ждать, направился к телефону. Он попросил телефонистку связать его с Кэмберлендским госпиталем.

— Мне бы хотелось поговорить с мистером Берком из палаты 402.

— Кто это звонит?

— Бенджамен Мерс. С ним все в порядке?

Внезапно Бену стало страшно. Он представил себе, что Мэтт умер. Но это невозможно — это было бы уже слишком.

— Вы родственник?

— Нет, близкий друг. Он не…

— Мистер Берк умер сегодня в 15:07, мистер Мерс. Если вы немного подождете, я проверю, не пришел ли доктор Коди. Он мог бы…

Голос стал куда-то исчезать, хотя Бен прижимал трубку к уху. Понимание того, как много значил для него Мэтт, заполнило его. Мэтт мертв. Поистине Господь отвернулся от них.

Только я и Марк. Остались только мы.

Сьюзен, Джимми, отец Кэллахен, Мэтт. Они ушли.

Он беззвучно боролся с обуявшей его паникой.

Повесив трубку, он постоял несколько секунд и вернулся к машине.

Увидев его, Марк дрожащим голосом спросил:

— Мэтт умер?

— Да. Сердечный приступ. А как ты узнал?

— По твоему лицу.

Было 17:15.

Перкинс Джиллеспи стоял возле входа в муниципалитет, докуривая сигарету и поглядывая на небо. Он тускло взглянул на приближавшихся к нему Бена и Марка. Перкинс выглядел старым и усталым.

— Как поживаете, констебль? — спросил Бен.

— Приемлемо, — ответил Перкинс.

— Констебль, мы хотели бы поговорить с вами о том, что происходит вокруг.

Перкинс Джиллеспи щелчком выбросил недокуренную сигарету. Не глядя на Бена, он ответил:

— Я не хочу об этом слышать. — Он извлек из пачки новую сигарету, но, не прикурив, принялся крутить ее в пальцах. — Все, что происходит вокруг, скоро убьет меня, — после паузы добавил он.

Бен попытался еще раз:

— Человек, купивший Марстен Хауз, не совсем человек. Его имя — Барлоу. Сейчас он прячется где-то в подвале меблирашкек Евы Миллер.

— И что же? — ничуть не удивленный, спросил Перкинс. — Он ведь вампир?! Как и в сказках, он предпочитает подвалы.

Бен не стал ничего возражать. Он почувствовал себя вдруг очень больным и усталым. Он был не в силах противиться обстоятельствам.

— Я покидаю город, — сказал Перкинс. — Мой багаж уже лежит в машине. Я оставлю здесь пистолет и бляху. Хочу проведать сестру в Киттери. Думаю, это достаточно далеко отсюда и там я буду в безопасности.

Бен будто издалека услышал собственный голос:

— Ты кусок дерьма. Ты трус и подонок. Этот город все еще жив, а ты собрался бежать.

— Город не жив, — прикуривая, возразил Перкинс. — Именно поэтому он и оказался здесь. Город мертв, как и он. Мертв уже больше двадцати лет. То же самое скоро можно будет сказать про всю страну, — он сделал широкий жест рукой, будто пытаясь охватить эту «всю страну». — Все вокруг уже стали вампирами или скоро станут. Но не я. Я уезжаю.

Бен беспомощно смотрел на него.

— Советую вам сделать то же самое, — сказал Перкинс. — Этот город прекрасно обойдется без нас… некоторое время. Потом все это будет уже неважно.

«Да, — подумал Бен. — Почему бы и нам не поступить так же?»

Внезапно заговорил Марк:

— Потому что это плохо, мистер. Очень плохо. Вот и все.

— Да что ты говоришь? — насмешливо сказал Перкинс. — Все, кто в состоянии думать, уже покинули город.

Думая о Мэтте, Бен возразил:

— Не все.

— И все равно это неважно. Неужели ты намерен попытаться выжить отсюда этого парня?

— Да.

— Тогда могу предложить тебе мой пистолет. Он очень нравился Нолли.

Марк в ужасе посмотрел на Перкинса, и Бен понял, что должен немедленно увести мальчика отсюда. Перед ними стоял конченый человек.

— Пошли, — позвал он Марка, — нам пора.

— Да, наверное, пора, — согласился Перкинс, посмотрев на них отсутствующим взглядом.

Бен и Марк вернулись к машине. Было почти 17:30.

Без четверти шесть они подъехали к церкви Сент-Эндрю. Бен взял с заднего сиденья сумку Джимми и стал вытряхивать оттуда разные пузырьки и бутылочки.

— Что вы делаете?

— Хочу набрать святую воду, — сказал Бен. — Пошли.

Они подошли к двери церкви, и тут внимание Бена привлекла дверная ручка, сверкающая, будто по ней пробегали электрические разряды.

— Видел ли ты когда-нибудь такое?

— Нет. Нет, но… — Марк покачал головой, отгоняя от себя какую-то мысль, и решительно открыл дверь. Они вошли в пустую церковь.

Со стен на них смотрели понимающие лица святых. Бен перекрестился, велев Марку сделать то же самое.